Форум » Игровой архив. Flashbacks. » "Что наша жизнь? Игра! " – первый день красной луны, 705 года » Ответить
"Что наша жизнь? Игра! " – первый день красной луны, 705 года
Шэйлариана д’Асант: Место : Где-то в трущобах Время : Полночь Участники : Корсак, Шэйлариана д"Асант Содержание : Веселый двор, приватная азартная игра
Ответов - 14
Шэйлариана д’Асант: Карты ложились на стол, словно листья с деревьев под сильным ветром – только и слышно было практически размеренное негромкое шуршание, с которым они касались бархатного сукна небольшого столика на двоих. Несколько свечей вокруг него не столько рассеивали темноту, сколько рождали в ней причудливые тени, при каждом новом движении игроков сплетающиеся на стенах во все более экстравагантном танце. Чуть слышное потрескивание свечей, едва ли более отчетливое дыхание двоих, практически бесшумные движения двух пар рук, каждая из которых была ловка и быстра по-своему… Пожалуй, что ветер, яростно отплясывавший бешеный грозовой танец снаружи, был бы совсем не против ворваться в эту напряженную тишину и щедро разбавить ее собой! И он опробовал – хлесткий удар древесной ветки по стеклу прозвучал одновременно с падением на стол последней карты, словно окончательно подводя черту под этой партией. - Мои поздравления вновь. – С негромким смешком откинулась на спинку кресла женская фигура. В бликах свечей – плавные линии силуэта, точеный профиль и изменчивые черты лица, которые лишь едва сейчас можно уловить при таком освещении. Только и чертит ясно размывчатая линия света лежащие на столице ладони в темно-красных перчатках - мечту скульптора и художника. - Еще одна игра, подобная такой, и если я вдруг отберу у вас победу, то посчитаю, будто вы мне поддались. Быть можем сменим карты на кости или поставим на кон что-нибудь другое?
Корсак: Пальцы прошлись по краю столешницы мажорным аккордом и замерли у бронзового змея, обманчиво мирно свернувшегося в основании золочёного канделябра. Этот жест был единственным проявлением торжества. Спокойный взгляд скользнул по зелени бархата к червлени затянутой в ткань руки графини и выше - по мягким изгибам локтя и узких плеч - к лицу. Любезный кивок в ответ на поздравление: сегодня оппонент леди д'Асант и сам выглядит самое меньшее бароном. Правда, похоже, давно не выбиравшегося из своих владений в столицу: дорогой кафтан был моден разве что лет пять назад, и то - с натяжкой, а чёрные волосы кое-где серебрились. В чём польза такого маскарада судить было не блистательной Шэйлариане. По крайней мере, не сейчас, а только если околпаченная именитая личность не сможет удержать в стенах своего дома свой конфуз и факт потери крупной суммы. Вот графиню потери вовсе не тяготили, и в той лёгкости, с какой она расставалась с деньгами, лже-барон узнавал себя. Не много оставалось в Мидарисе людей, с которыми ему интересно было садиться за стол. И ведомо Аристо, прибытие графини д'Асант в Дартмур стало подарком скорее не для двора королевы, но для Двора весёлого Короля. Одним движением собрав карты, мужчина стукнул о обрезу, выровняв стопку. Он не спешил с ответом, выверяя в мыслях что-то. Но к игре отношение это имело весьма поверхностное, тем не менее. - Как пожелает миледи, - это был не тот голос, что мог бросить в дрожь не только души слушателей, но даже стеклянную утварь на столе. Тень, отголосок, но - узнаваемый. - Удача любит выкидывать нежданные козыри: как знать, быть может, в этот раз тебе удастся отыграться за этот вечер. Желаешь чего-то интересного на кон? Как насчёт этого? Из-под ладони барона (вернее, по легенде - баронета, но тут не важно) на столе появилось массивное, но вместе с тем изящное кольцо. Миниатюрный, мастерски сработанный дракон с рубином в серебре зубов.
Шэйлариана д’Асант: Узкая ладонь легко прошлась над рукой мужчины, пальцы тронули воздух вокруг предложенного кона так, словно желали очертить каждую грань необычного кольца – однако, так и не коснувшись драгоценного металла. - Предложение достойно согласия, не смею спорить. – С податливой мягкостью ответила собеседнику темнота – неторопливо шевельнулись размытые очертания губ графини. Ладонь ложится следом на его руку, так близко, что можно ощутить исходящее от гладкой ткани перчатки тепло, но все так же недостаточно, чтобы превратить это в настоящее прикосновение. - Однако…Материальное уже прошло сквозь наш азарт, не стоит ли взглянуть нам в иную степь? Отбросим карты – пусть на стол лягут кости. Достаточно ли велик ваш азарт сегодня, чтобы поставить на кон ваше желание против моего?
Корсак: Молчание - самый красноречивый ответ. Корсак молчал, и в прищуренных его глазах танцевали мазурку отблески свеч. Или же искорки смеха, не прорвавшегося к губам. И этот огонёк скрывал всё истинное не хуже тумана вуали, окутавшей лицо графини. Каждый свои секреты прятал по-своему. Графиня - за полупрозрачной тканью, король - за сотнями чужих лиц. - Неси кости, - просто бросил он служке, как почувствовавшему, что вот здесь и сейчас потребуется его услуга. И он не замедлил выполнить распоряжение, уж кому, как не слуге знать кто сидит за столом, хотя кто ж называет имена в этом весёлом царстве? Одно только не было секретом. Азарт. Высокая ставка - меткая стрела. Игрок её в объятья примет и рану в груди звать будет розой. И горечью вина покажется железный привкус крови.
Шэйлариана д’Асант: Графиня подалась вперед, словно дуновение незримого ветра приблизило одну из теней к свету – по какой-то странной прихоти не сделав ее более размытой, а напротив, четче обрисовав границы форм. Встретилась взглядом с королем-соперником – в синем мареве зрачков причудливо пляшут огоньки свечей, подменяя азарт желанием, желание нетерпением, а его следом – предвкушением. Темными искрами во взгляде, терпким вкусом на губах, потеплевшим дыханием. Не глядя на столик и не разрывая контакта глаз, женщина одним стремительным движением накрывает ладонью ее часть кубиков, и так же легко отправляет их в путешествие по гладкой столешнице. «Так-так-так-так!» - стук костяных граней разносится быстрым, четким переливом, чтобы наконец замерцать черными точками выпавших чисел. Единица. Тройка. Пятерка. - Девять. – Словно выдохнула Шэйлариана, на краткий миг скрыв глаза под густой тенью ресниц, чтобы узнать насколько благосклонна была сегодня к ней удача. И вновь встречается взглядом с королем.
Корсак: Словно это был какой-то причудливый ритуал, король не отводил ироничного взгляда от угадывающегося блеска зрачков графини. Ровное, неторопливое движение рукой - почти кошачья обманчивая медлительность - и глухой дробный перестук кости о бархат сразу вслед за утихшим говором первого броска. Короткий взгляд вниз, от одного кубика к другому, и ни единого изменения во взгляде. Четвёрка. Двойка. Четвёрка. Десять. - Продолжим, - любезный ровный тон, каким с единым успехом встречают дорогих гостей и отдают распоряжения о казни короли. Мошенник был зеркалом, не отражавшим ничего, и не пускавшим внутрь. Слишком много игр, в которых ставкой была голова, и мастью в них были его же личины.
Шэйлариана д’Асант: Это сложно назвать дуэлью взглядов. Дуэль – это схватка, неуступчивость, парирование и атака. Нельзя определить как непроницаемость каменных стен, за которыми невозможно рассмотреть хоть что-либо. Взгляд же графини, словно темная гладь моря, в которой отражается иссиня-черным круг лая луна зрачка. И не понять, насколько он глубок, и не узнать, что может таится там, на глубоко на дне. Красива ли? Быть может. - Первый раунд за вами. А нынешний? – Падают из перевернутой ладони изменчивые кости, поворачиваясь к свету то стороной победы, то поражения. Графиня убирает ладонь в тот миг, когда можно рассмотреть, чем побаловала ее удача второй раз. Четвёркой. Шестеркой. Пятеркой. Трогает ладонь воздух в приглашающем жесте, желая увидеть, что противопоставит ее соперник выпавшим пятнадцати.
Корсак: Без суеты Корсак собрал кости, но не спешил отправлять их в полёт. Первой вновь завертелась удача графини, но лишь стихла дробь тех кубиков, всё тем же истинно кошачьим движением король мошенников выпустил кости из руки. И он был уверен в исходе этого кона. Весёлый Двор - не просто ночная власть Дартмура, не просто так свободолюбивые воры и убийцы несут часть добычи в общий котёл. Весёлый Двор под особым покровительством Таико, Аристо и Эрайи, ведь это их храм, самый роскошный из тех, что могут пожелать для себя боги. Куда Храму Всех Богов до всего города? И с Королём - особый случай. Вернейший подданный Аристо знает, когда кроме оппонента с ним начинает играть сама Удача. И, всё же... шестёрка, четвёрка, и снова... четвёрка. - Кон твой, драгоценная леди, - одобрительно улыбнулся Корсак. Всё верно. Без решающего всё броска не было бы такого интереса.
Шэйлариана д’Асант: Графиня задержала кубики в ладони, согревая безжизненные костяшки теплом. Легким перебором пальцев повернула к свету то одну, то другую грань, последовательно заставив блеснуть под неровными бликами свечей заманчивую шестерку и горькую единицу. Улыбка на губах, словно отблеском отражения улыбающегося мужчины. Азарт последнего броска словно заставил воздух сгуститься вокруг столика, положил невидимые горячие ладони на плечи, заставил выше поднять голову. Она не из тех, что влипают в столы в жадном желании как можно скорее увидеть свой результат - но наслаждаясь томящими мгновениями интересной игры, Шэйлариана продлевает прелюдию удовольствия, словно впитывая играющие оттенки эмоций - свои и чужие, яркие и скрытые, слова и многоточия в молчании, взгляды и жесты. Бросок и стук. Шестерка, тройка, тройка. Двенадцать отстучало по столу, и леди смотрит на короля приглашающе, и улыбается вновь - и тени в ее глазах не отблески страха перед возможным проигрышем, но желание пройти этот кон до конца, каким бы он ни был. - Прошу вас, ваше величество.
Корсак: Кости хрустели, перекатываясь меж длинных ловких пальцев, какие бывают лишь у музыкантов и чертовски хороших воров. Немигающим мягким взглядом Корсак следил за движениями графини, но не опустил взгляда на умолкнувшие шестигранники. И отпустил свои, словно те были голубями размером с медную монету. Без сожаления или вздохов, но словно даже с облегчением. Иронии, которую легко можно было прочесть на его лице, верить не стоило, а вот задержавшемуся в глазах отблеску свечи - вполне. Откинувшись назад, он с довольным видом сделал знак слуге. И так и не взглянул на стол. Ему не нужно было знать насколько выше желание графини было ценней его собственного в глазах ловкой Аристо. На зелёном бархате ехидно подмигивали потолку две единицы и четвёрка. - Похоже, это что-то действительно ценное, - с лёгкой смешинкой произнёс он, приняв два кубка у слуги. Один он протянул графине.
Шэйлариана д’Асант: Женская ладонь принимает в себя кубок, и графиня смеется – негромко и мягко, словно согретая изнутри промелькнувшим над ней только что крылом Удачи, позволившей выйти из этой игры победительницей. Смех промелькнул вкрадчивым шелестом, и затих, оставив о себе лишь память – улыбку на алых губах. - Бесспорно ценное, ваше величество. Ведь я загадываю желание вам. – Последнее слово в устах леди прозвучало отчетливо более выразительным, нежели все предыдущие. Плавно проводит женщина ладонью над столом, едва касаясь оставшихся костяшек кончиками изящных пальцев – с каждым прикосновением переворачивается новый куб, теперь являя взорам три шестерки и три единицы напротив. – И что мой выигрыш, как не доказательство нынче того, что вы на крыльях мельниц куда более ценная фигура, нежели я? Шэйлариана пригубила вино, и вновь отвела полированную грань кубка в сторону, продолжая вести неспешную речь и смотреть на Корсака: - Если будет позволено мне, я бы не хотела использовать свой выигрыш немедля. Обрести и вмиг потерять не жаль материальные блага, но растянуть удовольствие обладанием неосязаемым кажется мне более интригующим ощущением.
Корсак: Скорее это было свидетельством того, что Аристо никогда не прочь щелкнуть самоуверенного последователя по носу. Удача, что ловкой богине пришло в голову сделать это сейчас, за игорным столом, а не в том деле, ради которого мошенник достал своё старое баронское платье, покрытое пылью и воспоминаниями всяческого толка - от ярких красок приёмов до боли провалившихся надежд. На что Корсак не был сентиментален - и то чистил наряд в два раза дольше нужного. Но то было прошедшей ночью, а сейчас Корсак медленно выдохнул, не пропуская ничего из-за доброжелательной маски, и сказал, салютуя полным кубком прежде, чем сделать глоток: - Я думаю иначе, но и мои мысли - это только догадки. В любом случае, не обойди дарами госпожу удачи, блистательная. Изобразив кончиками пальцев на лакированном дереве стула замысловатый ритм, мошенник улыбнулся. - Конечно, я не требую оглашения приговора сейчас. До конца этого вечера ещё достаточно времени.
Шэйлариана д’Асант: В легком наклоне головы в ответ словам мужчины отражается благодарность за прозвучавшую отсрочку. Отстранившись от столика, графиня позволяет мягкому креслу принять ее в свои удобные объятия, добавляя в фигуру спокойствия и расслабленности. Словно отвечая на это, порывы ветра за окном постепенно начинают стихать, превращаясь не в буйство стихии, а в глухой и мерный шелест дождя – словно утомившаяся природа взяла передышку после славной пляски. Сделав еще один неспешный глоток вина, женщина нарушает было подкравшуюся к двоим в комнате на мягких лапках тишину задумчивым вопросом: - Мы встречаемся не в первые, однако большая редкость для моих глаз увидеть на вас что-либо, кроме разных одежд и лиц. Вам чужды украшения, даже мужские, или же это та неизбежная цена, которую приходится платить за возможность оставаться неузнанным? Переведя взгляд с глаз собеседника на его ворот, Шэйлариана так же неторопливо добавила: - Впрочем, мои выводы могут быть и неверны из-за недостаточности информации для наблюдений – быть может, то, что вам по нраву скрыто под тканью ваших одежд. Обнаженным мне лицезреть вас не доводилось, и я допускаю возможность ошибки в суждениях.
Шэйлариана д’Асант: Беседа неспешно протекла еще какое-то время - графиня вскоре узнала то, что желала узнать, ибо король Веселого Двора не посчитал эту информацию настолько существенной, дабы скрывать. И она воспользовалась своим желанием, и было оно милостиво воспринято проигравшим - на чем грозовая ночь и завершилась для этих двоих, оставшись в памяти азартом игры и туманностью фраз.
полная версия страницы