Форум » Игровой архив. Flashbacks. » "Вот кто-то с кладбища спустился..." – десятый день красной луны, 707 года » Ответить
"Вот кто-то с кладбища спустился..." – десятый день красной луны, 707 года
Шэйлариана д’Асант: Время : Поздний вечер - ночь Место : Где-то в окрестностях Дартмура Участники : Талврин Лливелин, Шэйлариана дАсант Суть : Нетривильное знакомство
Ответов - 68, стр:
1 2 3 4 All
Шэйлариана д’Асант: Проселочная дорога, и давно скрылись из виду окрестности столицы, и резко накренившуюся карету удержало от падения набок лишь мастерство кучера, вовремя среагировавшего на ситуацию после неожиданного сочного хруста под днищем. - У вас полчаса на починку. - бросила равнодушно графиня слугам, после того как ей помогли покинуть карету, и бесцветным голосом объяснили причину резкой обстановки. Злиться она явно не спешила - что без толку срываться за случайность... ...правда, через час терпение графини несколько истончилось, а на запинающиеся голоса слуг, пытающиеся объяснить, что поломка оказалась сложнее, и надо "еще немного", женщина прореагировала сдержанным шипением, отчего слуги шарахнулись от хозяйки и ринулись в работу - только бы не быть с ней рядом... Вечерело и поднимался ветер - женщина, отойдя на несколько метров от кареты, всмотрелась в сплетение деревьев, придерживая шаль на плечах. Пронзительно крикнула какая-то птица, приветствуя наступление темноты...
Талврин "Могильщик": ...Неподалеку уныло качались на ветру вершины деревьев - что-то виднелось под ними. Если приглядеться, даже было понятно, что - старое деревенской кладбище... Сильно замшелые надгробия, мало которые из них стояли прямо, большинство покосились, а иные - и упали. К этому мирному сельскому уголку, намекающему, что где-то поблизости есть человеческое жилье, вела старая, заросшая травой дорога, больше похожая на тропинку. И вот по этой-то дороге не спеша покатила карета, прямо от деревьев, росших вокруг кладбища, но не из ворот, а откуда-то сбоку. Карета не спеша приближалась к главной дороге, если можно было здесь применить это слово и к Шейлариане.
Шэйлариана д’Асант: Стоявшая на дороге женщина одарила приближавшуюся карету внимательным, изучающим взглядом - словно мог он пронзить темноту, и позволить ей рассмотреть большее, чем общий силуэт. После, тронула за плечо одного из слуг, и молча указала на приближающуюся карету. Тот послушно потрусил вперед, махнув рукой несколько раз, привлекая к себе внимание: - Эй, любезные!...Постойте, минутку! Благородной графине нужна помощь! - Вуаль благополучно скрыла выражение лица Шейларианы, при столь низменной формулировке - но какой не была она по звуку по сути была верной...
Талврин "Могильщик": Карета не была образцом модных веяний в столице - обычный закрытый экипаж, уже видавший виды, мог принадлежать какому-нибудь мелкому сельскому барону и баронету. На облучке восседал кучер, который и остановил экипаж с явной неохотой - крупный седой мужчина с лицом, изборожденным морщинами и с бельмом на левом глазу. - Графине, гришь? - недоверчиво переспросил кучер, с подозрением оглядывая застрявшую карету и суету вокруг нее. - А чаво случилось-та? И выговор выдавал в старике деревенщину. В это время из-за занавески окна потрепанного жизнью экипажа высунулась рука, явно мужская, обтянутая черной перчаткой и сразу с несколькими кольцами, довольно дорогими для такого средства передвижения и звонкий, почти мальчишеский голос произнес: - Ты что, не только слепой, но и еще и глухой, Дорош? Слышал же - нужна помощь. Так оторви свой ленивый зад и ступай, помоги людям, да поскорее, не всю же ночь мне тебя ждать тут. Вздыхая, Дорош слез с козел и, похлопывая себя плетью по голенищу сапога, сдвинув на бок шляпу, подошел к карете графини и с мрачным видом принялся озирать ее. Видно было, что только страх перед хозяином в карете заставил его сдвинуться с места так скоро.
Шэйлариана д’Асант: На темной дороге наконец-то наметилось движение, и похоже как минимум слуги были этому рады. - А это, кто твой хозяин-то? - подтрусивший следом за Дорошем слуга, первым делом не ринулся показывать карету, а спросил именно это. Нервно поглядывая при этом на стоявшую поодаль женщину. - Баронет де Торвилль, - буркнул кучер. - В гостях мы тут... Проблема явно была не в колесе - попав в ямку, его с силой вывернуло из направляющих, и одно из них проломило днище кареты. Долго и кропотливо чинить такое, и не в темноте. - Баронет де Торвилль, в гостях. - тут же с облегчением доложил хозяйке слуга, и вернулся соображать - что же делать. Женщина милостиво склонила голову, и подошла к карете. - Примите мою искреннюю благодарность, барон - встретить помощь на столь пустынной дороге в сей поздний час, воистину подарок милостивых богов. - Красивый женский голос прозвучал мягко, но с достоинством. Шейлариана слегка прищурилась - беседовать сквозь дверцу ей еще не доводилось...
Талврин "Могильщик": Баронет тем временем не спешил проявить любезность и явить свой лик и прочее из кареты, оставаясь пока голосом и мелькнувшей рукой в драгоценностях. - Прошу простить, Ваша светлость, однако данные обстоятельства не слишком удачны для... Дорош!!! - голос баронета достиг аж кладбища и с деревьев поднялась стая озадаченных ворон. Дорош же только повернулся в сторону кареты хозяина. - Ась? - спросил он таким же угрюмым тоном. - Что - ась? Что там случилось, дубина? - в голосе стало проскальзывать нетерпение. - Тут, барин, занчиццо, такая оказия...того-этого... - не спеша, с бесконечными "того-этого", Дорош изложил суть дела. - В общем без плотника никуды... - завершил он свою речь и посмотрел отчего-то на кладбище... и отчего-то в ожидании.
Шэйлариана д’Асант: Женщина поправила на плечах легкую шаль - не то, чтобы становилось чрезмерно прохладно, но солнце уже давно успело скрыться если не за линией горизонта, то как минимум за тяжелой чередной облаков. Которые пусть и не грозили разразиться дождем, но все-таки даровали весьма солидную прохладу сейчас. - Если вы скованы обстоятельствами спешки, любезный барон, то я буду признательна вам и за краткий совет, куда мне отправить слугу за помощью. - Выждав, пока Дорош опишет в чем состояла проблема, вновь подала голос графиня. Взгляды в столь неожиданную сторону не укрылись от нее, но пока не обрели достаточно информации, дабы стать понятными... - Мне, право же, совершенно не хочется вас чрезмерно утруждать своими проблемами. - добавила она так же мягко.
Талврин "Могильщик": - Умоляю, погодите минуту, - фраза прозвучала бы грубо, если бы в конце не была смягчена просящей интонацией. Воцарилось молчание, и длилось оно не минуту, а секунд десять. После чего видимо, приняв решение, баронет уже спокойно и уверенно проговорил: - Миледи, Ваша светлость, я никак не могу оставить Вас здесь на ночь глядя. Это было бы невежливо да и... Видите ли, до ближайшего жилья с плотником идти несколько часов, и как бы скоры не были бы ваши слуги, к полуночи они едва доберутся до него. А здешние деревенские - такой народ... нипочем не пойдут сюда ночью - кладбище видите ли их пугает. Так что до утра ждать Вам подмоги не от куда. Потому прошу принять Вас мой приглашение и переночевать в моей скромной башне - а утром уже мои люди подвезут ваших и все дело быстро уладиться. Понимаю, что предложение мое дико, неудобно и неприлично - но увы, можете выбирать между ним и компанией волков, которые не преминут заглянуть сюда ночью... Сказано все это было тоном светским, любезным и легким, как будто бы речь шла о случайном танце на балу.
Шэйлариана д’Асант: Женщина издает тихий смешок, практически неразличимый на фоне шелеста древестных листьев и голосов слуг, разбирающихся у кареты: - Вы явно уже являетесь учтивее, барон, нежели упомянутая вами только что компания лесных хищников. И пусть говорят, что Homo homini lupus est" (Человек человеку волк), и пусть я бы перефразировала: "Homo homini alimentum est" но надеюсь в нашем случае это не станет воплощением действительности. С благодарностью принимаю ваше более чем щедрое и своевременное предложение, и целиком вверяю себя в ваши руки. Словно каждую ночь вот так легко соглашалась проследовать за так и не увиденным ни разу незнакомцем, чинно ответствует графиня. Движением холеных пальчиков призывает к себе еще одного слугу (всего их трое), и велит переложить ее дорожный сундук на козлы к карете барона.
Талврин "Могильщик": Пока слуги выполняют приказания, разгружают карету и отпрягают лошадей, которых надо привязать к задку кареты баронета, Дорош распахивает дверцу экипажа и графиня наконец может лицезреть хозяина. Им оказывается довольно молодой еще, хотя и не совершенно юный мужчина с типичными для части мидарийцев темными волосами и ярко-синими глазами. Одет он в хорошей шерсти накидку, а почему не вышел из кареты сам - объясняется толстой тростью рядом с ним и неестественно вытянутой ногой - по всем признакам это перелом. Баронет любезно улыбается и кланяется графине, извиняясь, что вынужден поступать так грубо и не вставать при виде столь знатной и прекрасной дамы. Но глаза его смотрят изучающе и холодно, лишь через некоторое время льдинки уходят в глубину и теряются там. Вряд ли тают. Баронет любезно улыбнулся, представился более подробно - Эрик де Торвилль. Кажется, он присматривался к даме вовсе не так, как смотрят на красавицу на балу и не с раболепием младшего дворянства перед более родовитой и богатой знатью - его взгляд можно было бы определить как изучающий в смысле "можно ли доверять?" или что-то в этом духе. По лицу, манерам, одежде молодой человек явно решил составить впечатление и об образе мысли хозяйки, проникнуть в ее самые глубокие помышления. - Какими же судьбами столь знатная дама, одна, здесь, в этой глуши... - растягивая слова, произнес он нараспев.
Шэйлариана д’Асант: Чинно сложив ладони на коленях, женщина одаряет собеседника загадочной улыбкой. - Я не принадлежу к той категории знати, что навеки прикована к перине своего поместья и за комфорт парковой дорожки не сделает ни шагу. Найти же спутника по душе, что разделял бы мои устремления мне пока не довелось - терпеть же несовершенное я не желаю, отчего предпочитаю одиночество. Места эти пусть тихи, однако зато порой самая глушь хранит в себе куда больше тайн, нежели бурлящий жизнью и смертью город. Судьбами? В таком случае в данную ночь, моя судьба это вы - ибо лишь вас я не предполагала встретить на этой дороге. Весьма и весьма последовательно отвечает графиня на брошенную ей первую фразу. Неторопливо, словно слова сами по себе вкусны и просто зазорно растрачивать их со спешкой.
Талврин "Могильщик": - Здесь страшная скука, не то что у вас в столице, - сверкнул безупречно белыми зубами мужчина. - Сами видите - разбитые дороги, по которым проехать можно только в хорошую погоду, мужики-деревенщины - да и те живут в деревнях, расположенных друг от друга на значительном расстоянии... Осенью, правда, здесь бывает хорошая охота, но сейчас не сезон, миледи. Я же ищу здесь как раз уединения и покоя... Потому и забрался в охотничий домик одного из моих друзей. Речь молодого человека текла легко и гладко, только глаза были по-прежнему изучающие.
Шэйлариана д’Асант: Легкая шаль неспешно покидает ее плечи, уже исполнив свое назначение и будучи более не нужна - графиня медленно сворачивает ее, аккуратно укладывая на свои колени. - Вы молоды, явно не бедны, хорошо образованы и ривлекательны собой. - Отметила графиня вслед за прозвучавшими словами. Быстрый взгляд темных глаз на лицо молодого человека, и легка улыбка касается ее губ. - Что же заставляет столь многообещающего барона проводить свое время в уединении? Пение птиц вам милее щебета дворцовых прелестниц? В переливе тона - легкая снисходительность к упомянутым придворным развлечениям.
Талврин "Могильщик": - Вряд ли пение птиц более привлекательно щебета светских львиц, - смех молодого человека прозвучал вполне искренне, да и глаза потеплели - если бы не изначальный холод в них, то баронету можно было бы и поверить. - Увы, мне необходимо до исхода месяца закончить одну работу.. книгу. Нужно же оставить по себе какой-то след в мысли будущих поколений, не так ли? Впрочем вам, женщинам, гораздо проще - вы оставляете такой след так сказать, естественным образом, в детях. Наконец слуги закончили возню и коляска тронулась в путь.
Шэйлариана д’Асант: Его собеседница усмехается краешком губ. - Мы дарим детям жизнь изначально, но вы, мужчины, делаете тоже самое. - Усмехнулась графиня, всматриваясь в лицо собеседника. - Отчего так мало, в сравнении с мужчинами, женщин предпочитают делать карьеру? Просто потому, что у нас, женщин, есть выбор - в чем быть успешными. Женщина способна сделать карьеру наравне с мужчиной, и она будет успешна. И посвятиь себя семье - и это тоже будет успех. Мужчине же такого выбора не досталось. Для вас слова "У меня двое детей", не звучат достижением в жизни, являясь лишь преддверьем фразе истинного успеха "...и я смог дать им многое в жизни.". Образование ли, возможности познать себя, достичь вершин...Словно отраженное в отраженном - но для того и создали Боги мужчин и женщин такими. Легкая пауза, и негромкий смех: - Вы честолюбивы, барон? О чем ваша книга?
Талврин "Могильщик": - Достаточно честолюбив, чтобы не довольствоваться тем скромным местом, что досталось мне при очередном броске божественных костей, - улыбнулся баронет, весьма приятно. - Вряд ли Вам, миледи, интересна тема моего опуса. Впрочем, этот труд, призванный обессмертить мое имя, - заметил баронет с явной иронией. - Повествует об анатомии кошек.
Шэйлариана д’Асант: Графиня на несколько секунд приподнимает брови, ярко отображая изумление ее охватившее. Однако, следующая же фраза явно идет в разрез с типичной реакцией женщин на подобное утверждение от собеседника - это несколько скептическое уточнение: - Но почему именно кошек? Ты направляете свой интерес в стезю ветеринарного искусства, или же считаете, что исследование крыс не дает такого яркого результата? Насколько я помню, именно крупные грызуны являются обьектами изучения в препарации, ввиду своей повышенной способности к переносу различных заболеваний и довольно обильному распространению.
Талврин "Могильщик": Карета не спеша катилась, отчаянно трясясь на ухабах, так что устилающие ее подушки были очень кстати - хоть до какой-то степени смягчали соприкосновение чувствительных частей тела с твердыми частями экипажа. Баронет насмешливо улыбнулся - с видом знатока, встретившего любителя. - Видите ли, миледи, изучение строения различных животных дает представление о том, по какому плану они все устроены. Сила, скорость, вес и прочее - отнюдь не случайное сочетание параметров. Есть закономерности. Зная их, можно, например, сконструировать скажем магический протез, подходящий для человека. И глаза, и весь вид молодого человека говорили о том, что он ужасно озабочен проблемой магических протезов.
Шэйлариана д’Асант: Графиня улыбнулась, и невольно скользнула взором по покоящейся в лубке ноге собеседника: - Это у вас внезапный интерес, вызванный обстоятельствами, или все-таки длительные изучение, что лишь по случайному совпадению решило принести такие плоды? - Проявляет интерес она, мягко сдвигая его в чуть более личностную сферу. Затруднения связанные с путешествиям по всей видимости скрашиваются для нее занимательной беседой, на довольно нетривиальную тему, посему она не выглядит недовольной неудобствами, которыепорой вызывает подпрыгивающая карета.
Талврин "Могильщик": - Это пустяк, - досадливо поморщил нос Эрик и покосился на свою ногу как на нечто постороннее, отчего-то мешающее. - Случайность - ступенька старая, подломилась. Какие же дела сейчас происходят в столице? А то мы в своем медвежьем углу и не знаем ничего. - баронет явно предпочитал сферу общественного сфере личного. По крайней мере пока.
Шэйлариана д’Асант: Графиня весьма приятно усмехнулась - улыбка словно никак не желает более всходить солнцем на ее уста, все время недобирая какой-то малости в своем зарождении. - Ее Величество мудро правит страной, благополучно здравствуя. Юный принц Бриан пользуется любовью и почтением народа. Маги поглощены своими экспериментами, и предпочитают на многое закрывать глаза, по обыкновению. Темплары обрели мощную поддержку с появлением нового Командора, и намерены процветать не смотря на печальные события прошедших лет. Накаляется обстановка на границах с княжеством, однако отношения с Мадлонгом демонстрируют стабильность, которая начинает отдавать ароматом нафталина. В столицу обещают прибыть дварфы - истинным посольством с весьма интригующими намерениями, которые пока никому не известны, однако всеми уже обсуждаемы. - Она легко проводит ладонью в воздухе. - Если вы уточните, что именно вас интересует - быть может, я смогу усладить ваше внимание чем-то более узконаправленным...
Талврин "Могильщик": - О, нам, провинциалам, интересно решительно все, - улыбка, скользнув на губы собеседника, чувствовала там себя вполне естественно. - Какие нынче моды в столице, что носят, какими диковинками уснащают нынче на приемах, кто в фаворе, а кто попал в опалу... И кстати безопасно ли в столице? Я слышал, последнее время там бесчинствует некий неизвестный убийца. При последних словах глаза мужчины сверкнули огоньком безусловного интереса к этой стороне жизни столичников. Тем временем карета неспешно катилась, встряхиваемая на ухабах, ночь вступала в свои права и где-то далеко-далеко, на грани слуха, послышались отзвуки волчьего воя.
Шэйлариана д’Асант: Графиня выражает свой глубокий скепсис к услышанной последней фразе легким и преелстным фырканьем. - В последнее время? Некий убийца? О, право-слово, меня гложат сомнения по данному поводу...Да и вероятно, не только меня одну. - Она подняла ладонь, и легким движением поправила прическу, перебрав между пальцами огоньки опалов, между светлых локонов кажущихся совсем черными. - Или, вы хотели сказать - тот фарс, который происходит в столице вокруг этого "мифического" убийцы? Дорогой барон, это уже становится даже утомительной темой для светской беседы - учитывайте данное, ежели вам потребуется вести впоследствии с кем-то разговор. На протяжении четырех лет, в столице - ах, в самой столице! - происходят загадочные убийства магов. Сколько их там было? Около пятнадцати? За четыре года, любезный барон. То есть в среднем - по четыре убийства в год. А теперь вспомните, что мы говорим о столице. Огромном городе с высокой концентрацией людей, обладающих магическими умениями. Даже по общей статистике - от простого ножа в печень там ежегодно погибает не менее десятка магов разной степени силы. Но о чем беседует столица? Только о некоем "убийце". То затихая, то вновь подогреваясь вовремя всплывшей подходящей информацией...Вас ничего в этом положении дел не смущает? Пытливо взглянула на собеседника.
Талврин "Могильщик": - Да, возможно, и нет никакого таинственного убийцы, а все происшествия объясняются вполне обыкновенно - жена завела любовника и решила избавиться от мужа и все в таком роде, - легко согласился баронет, сверкнув белыми ровными зубами. - А что в Академии, ректор по прежнему старый Градан? Имя последнего было произнесено с пренебрежением
Шэйлариана д’Асант: Графиня прищурилась, превратив глаза в две совсем узкие щелочки на мгновение. - Скорее всего, возможно - что он есть. И служит он или одному крайне умному хозяину, который спосоен обеспечить такую авантюру, или же целой группе... - Отметила ему в противовес графиня, после чего усмехнулась. - Да, его восстановили в должности в последний год....Академия терпит крайне сильные изменения, ее репутация находится на грани разрушения, и воистину довольно сложно было бы представить ее на коне после всего происходящего...Как бы не хотелось ее мастеру изменить положение вещей даже назначением на места деканов новых людей - что, простите, сможет сделать пара человек? Пусть даже это бывший глава Конклава или маг. более привыкший командовать солдатами, нежели студиусами... Она делает паузу, и грациозно пожимает плечами: - Мне воистину интересно - осознают ли эти новые преподаватели, что скорее всего они являются живым заслоном между чередой убийств и Академией?...
Талврин "Могильщик": - Если это действительно так, их участи не позавидуешь, - отметил баронет с явным удовлетворением - видно, маги Академии ему чем-то досадили. - Особенно этому... как его там... - баронет щелкнул пальцами, силясь припомнить имя. - Ну новый декан факультета боевой магии. Третий за последнюю пару лет... они и свою собственную безопасность не смогли обеспечить, чего уж говорить о прочем. Вы случайно не знаете, кто эта очередная жертва обстоятельств? - за легким тоном собеседника внезапно мелькнула куда бОльшая заинтересованность чем он пытался показать - но заметно это было только очень искушенному слуху.
Шэйлариана д’Асант: Графиня переводит взор с сложенных на коленях ладоней на собеседника, и подарив ему на удивление любезную улыбку, отвечает: - Вы знаете, это довольно забавно - однако, я совершенно случайно в курсе, кто ныне занимает место будущей жертвы "удобных заговору обстоятельств". Им является некто Гайнор Лливелин, насколько мне известно. Весьма необычная персона, судя по слухам о нем в высшем свете - до его появления слова "студенты" и "дисциплина" как-то в одном предложении совершенно не сочетались...Жаль, что скорее всего так и не будут сочетаться - наблюдая за текущей теденцией, я бы предположила, что подобного склада человек совершенно не нужен в поддержке Академии... - Печально покачала головой, бросив на собеседника изучающий взгляд из-под длинных ресниц.
Талврин "Могильщик": - Лливелин... - бросил собеседник равнодушно и на минуту отвел взгляд от графини - во время всего разговора он смотрел прямо в глаза или по крайней мере в лицо собеседнице. - Не думаю, что хоть кому-то удастся навести порядок среди сборища магов. Но вот мы уже и подъезжаем. Действительно, копыта лошадей если и не зацокали по каменным плитам, то повозка явно пошла ровнее и вскоре остановилась. Слуги помогли графине, а потом и баронету выбраться из кареты. Лунный свет осветил старый дом в два этажа с пристроенной к нему башенкой повыше. Несколько слуг встречали баронета, двор наполнился их голосами, светом факелов - обычная суета. Извлеченный из повозки бледный молодой человек по-хозяйски оглядел все это, опираясь тяжело на свою черную тяжелую трость. - Миледи будет здесь ночевать. - кратко бросил он слугам, которые, очевидно, были изрядно удивлены гостьей.
Шэйлариана д’Асант: Графиня путешествует с тем минимум, который иному горожанину показался бы излишествующим максимумом, однако для дворянки, тем более такого высокого статуса и явно трепетного воспитания, все-таки безусловно является весьма аскетичным минимумом. Однако есть надежда, что она сумеет расположиться с весьма достойным комфортом в практически любых аппартаментах, которая крепнет, стоит лишь взглянуть на удобные к переноске дорожные сундуки, которые снимаются с кареты. - Место со своеобразной харизмой, господин барон...- Отмечает она негромко, после беседы Эрика со слугами. - Приятная атмосфера. Что за распорядок вы предпочитаете на вечер? Мне не хотелось бы вас затруднять, ввиду сложившихся обстоятельств, и я готова последовать вашему предложению.
Талврин "Могильщик": - Резиденция не чета конечно тем, к коим Вы привыкли, миледи, - усмехнулся Эрик. - Однако чем богаты... Прошу пока готовят вам комнату, отужинать со мной. С этими словами баронет, сильно хромая, пошел, а вернее поковылял, принципиально отказываясь от помощи слуги, в гостиную, расположенную на первом этаже охотничьего домика. Идя к двери, он цыкнул куда-то в сторону конюшни, откуда раздались было странные звуки - это было что угодно, только не ржание нормальной лошади - но после цыканья звуки прекратились. А слуги, косясь на приезжих, заметались еще быстрее, правда вряд ли от этого больше было толку.
Шэйлариана д’Асант: Женщина словно проплыла за хозяином поместья, едва касаясь подолом длинного, полностью закрытого платья земли. - Вам было бы удивительно узнать, в какие помещения доводилось мне попадать за жизнь...И пусть судьба не опускала должной планки, но поверьте - мне есть с чем сравнить, и за что похвалить вашу обитель. С удовольствием присоединиюсь к вашей трапезе.
Талврин "Могильщик": - Однако, Вы и попутешествовали же, - отметил баронет участливо. - Назвать эту дыру сносной... Впрочем, она внутри лучше, чем снаружи. Прошу Вас. Действительно, внутреннее помещение с большим камином, который видно не переставали топить, устеленное шкурами оленей, на стенах - тоже шкуры различных зверей, могучие рога и головы - кабана с острыми клыками, медведя, волка, скалящихся в вечной ухмылке... Это был зал, достойный и графского замка. Баронет добрался до кресла и, извинившись еще раз за вынужденное проявление неучтивости, устроился там, положив трость на колени. Слуги суетились, накрывая на стол. Вверху не было люстры, однако на столе было достаточно свечей, чтобы что-то видеть, хотя тени придавали и залу и людям какую-то фантасмагоричность. Эрик вновь с изучающим, отстраненным интересом уставился на прекрасный лик графини, угадываемый под вуалью.
Шэйлариана д’Асант: Женщина с комфортном и достоинством устроилась в кресле, не слишком откинувшись на спинку и положив изящные ладони на колени, поверх темной ткани платья. Графиня выгляди достойной залы - разве что несколько более живым ее украшением, нежели развешанные на стенах головы животных. Пожалуй, в этом и кроется разница - это она украшает собою данное помещение, а не является трофеем, которым оное помещение кто-то посмел украшать. - Я ценю высокий комфорт и предпочитаю иметь от жизни то лучшее, что могу найти - однако если обстоятельства складываются по-другому, я опять же, слишком ценю жизнь дабы тратить ее на пустые стенания и жалобы по мелочным поводам. Что отнюдь не значит, будто я что-то упускаю из виду...- По голосу судя, графиня несколько рассеянно отвечает на эту фразу хозяина, и мысли ее заняты чем-то иным. Взор скользит вдоль трофеев на стенах, подолгу оставнавливаясь на каждом из них - оценивающий и задумчивый, но в конце-концов доходит и до хозяина сих мест. - А к чему вы стремитесь в жизни, Эрик?
Талврин "Могильщик": Баронет чуть задержался с ответом. Возможно, чтобы пригубить хорошего вина, что слуги подали хозяину и гостье перед ужином. Темное, красное, с легкой горчинкой и странной терпкостью, вино было мадллонгское и в свете свечей удивительно напоминало кровь в бокалах. Странное ощущение - Эрик как будто бы выбирал, каким ему предстать перед графиней. Большинство людей легко выбирают свои маски, иные даже думают, что всегда искренне - Эрик же явно понимал, что за сменой выражений его лица, тона, за словами и жестами всегда есть что-то еще. Маленькая заминка давала ему возможность сосредоточиться и выбрать свою маску. - Думаю, что и большинство людей, - наконец ответил баронет, выбрав легкий светский тон. Но тут же прибавил немного другой интонации: - А может быть, и нет... К познанию, миледи. Очень интересно знать, как устроен этот мир и разные части в нем. Проговорив это, Эрик с некоторым озорством взглянул на графиню.
Шэйлариана д’Асант: Тонкие пальцы миледи обнимают бокал с нежностью, достойной прекрасного стекла, и графиня пригубила вина одновременно с хозяином поместья. Задумчивый взгляд в ответ на озорство во взоре молодого барона, и тонкий интерес в вопросе, последовавшем от нее после этого: - И к какой же части мира относитесь вы? - Легкая пауза, и спокойное, открытое обьяснение прозвучавешего вопроса. - Обычно как-то легче рассуждается про отстраненное, но люди начинают испытывать удивлющие меня затруднения, когда я уточняю данный аспект. Неужели все представители рода людского предпочитают идти от общего - к частному, боясь взглянуть в центр своего мира? Как же определяете себя вы, барон?
Талврин "Могильщик": - Люди много чего боятся, и главное - правды, - усмехнулся Эрик, отставляя бокал на столик. - А Вы не боитесь отвечать на такие вопросы честно, миледи? Знаете, есть мнение, что, отвечая честно, человек делает себя уязвимым. Это все равно что показать свое незащищенное сердце толпе головорезов в доспехах. Знаете, в детстве мне казалось, что окружающие хотят выколоть мне глаза. Я вырос - и что же? Это оказалось правдой, - баронет широко улыбнулся, с интересом наблюдая за реакцией графини.
Шэйлариана д’Асант: Графиня вскидывает тонкие брови, слегка усмехаясь. Чуть склоняется к барону, внимательно рассматривая его глаза - не заглядывая, словно в душу, но улавливая оттенки огоньков в его зрачках. Потом вновь откидывается на спинку кресла, делая еще один глоток вина. И спокойно отвечает. - Меня забавляет отвечать честно на подобные вопросы, барон. Это сбивает моих собеседников с толку, и заставляет чаще ощущать неловкость и недоверие к тому, что я сказала. "Имеет ли она в виду то, что только что озвучила?", "Это какой-то хитрый ход в беседе, чтобы меня запутать?", "Она вероятно хитрит, проверяя мою реакцию на сказанное..." - и тому подобные фразы куда более распространенны после моего ответа, нежели невозмутимое принятие того, что я сказала как правды в моем отношении. Люди...сами рады себя запутать, любезный барон, и рады обмануться в ту степь, что доставит им больше удовольствия. Ну а мне забавно наблюдать за тем, куда может ускользнуть в их мыслях прозвучавшая правда. И посему люди ничем не могут навредить мне. Негромкий, приятный смешок и приподнявшийся бокал ловит отблеск свечей. - Но возвращаясь к вашим глазам, барон - видимо, или они слабо хотели этого, либо дальше желания дело не шло, либо вы оказались быстрее на реакцию - ибо ваши глаза выглядят вполне натурально...Если конечно, до нашей встречи вы не изучали протезы глазных яблок, и я не вижу перед собой шедевр данного искусства, что смог меня обмануть. Но вы не ответили на мой вопрос, барон - я не забыла и жду.
Талврин "Могильщик": - Я оказываюсь быстрее, и ускользаю раньше, чем их желания становятся намерениями, - красивые ярко-синие глаза баронета были полны озорными искорками. - Определяю себя как игрока, миледи графиня. И одновременно - марионетку иных сил. Вам случайно никогда не казалось что мир - это кукольный театр, в котором люди-марионетки дергаются на забаву богам? Думаю, все люди об этом знают. Но потом забывают, что всего лишь актеры - и думают, что маски их - настоящие лица. Я просто не забыл, вот и все.
Шэйлариана д’Асант: Женщина усмехается, и вновь отдает должное вину - бокал ее намерен вскоре показать дно, и видимо именно этим вызван боле заметный румянец на нежных щеках. Она чуть покачивает сосудом из стороны в сторону, играясь с темно-красной жидкостью, но не позволяя пролиться через край и капле драгоценного напитка. - В вашей аллегории, любезный барон, предпочитаю видеть себя если куклой, то несомненно любимой. Из тех, кому суждено долгое время храниться в особом сундуке, но уж если ее достали и любовно поставили на подмостки театра - то и сюжет будет играться вокруг нее более чем достойный. И точно не тот, что уже наскучил зрителям до зубовного скрежета. Такие куклы, милый барон, обычно сами диктуют свои условия пьесы, в которой играют - и пусть им суждена красивая смерть в конце партии, ниже определенной планки драматурги с нею опуститься не посмеют. А смерть - логичный итог людского бытия...- Легкая, почти беззаботня улыбка - и лишь внимательный взгляд отметит в этих словах промелькнувшую тончайшую насмешку. - Так не в том ли интерес жизни, чтобы прожить ее страстно и к своему удовольствию?
Талврин "Могильщик": - Смотря в чем видится удовольствие, - усмехнулся баронет. Слуги наконец справились с сервировкой и подали ужин - пищу довольно простую, но при этом хорошо сервированную, на тонких блюдах. - Вы красивы, богаты и у Вас нет никаких крупных проблем, вроде скелета дядюшки в шкафу?
Шэйлариана д’Асант: Залу заполняет женский смех - графиня смеется, запрокинув голову, и открывая гладкую светлую линию шеи. Смех рассыпается по комнате, словно серебрянными искрами звенящий. - Вы...шутите, барон? - Едва совладав с собой, весело взглянула на собеседника графиня. - Я красива, богата, родовита - вы действительно предполагаете, что скелетов в шкафу у меня нет? В таком случае, вам впору предположить, будто вы угощаете ужином и даруете кров аватаре кого-то из наших лукавых Богов. Хотя...не подвергаюсь соблазну назвать их безгрешными - даже светлейшая и добрейшя Грани сотрясает порой мир своим гневом, и скольких похоронила она под своими пластами...
Талврин "Могильщик": - Подумал, вдруг случилось чудо, - Эрик весело улыбался, а в глазах появился какой-то новый, трудноопределимый огонек - пожалуй, его можно бы назвать азартом - такой огонек вспыхивает в глазах игрока, мечущего кости. - И все-таки Вам повезло. Жить в такой удачной иллюзии... в такой роли. Вам ведь нравиться Ваша роль, не хотели бы поменять на что-то другое, не так ли?
Шэйлариана д’Асант: Женщина грациозно пожимает плечами, отставляя бокал уже пустевший в сторону. Ужин манит ароматами, но похоже беседа пока куда более соблазнительна для нее. - Я долго создавала этот образ, ориентируясь прежде всего на свое удобство и удовольствие. Возможность внести в текущий сюжет изменения я всегда рассматриваю - для меня пыткой является статичность и обыденность. Изменения свежи, они даруют новые впечатления...Однако - и это рассчитано и вложено в мою нынешнюю жизнь. Нравится ли мне? О, весьма...Я наслаждаюсь жизнью поболее, чем многие другие.
Талврин "Могильщик": - Я так и подумал, - баронет удовлетворенно откинулся на спинку своего кресла. - Прошу Вас, миледи, отужинать. -и сам, умудрившись обойтись без помощи слуги, выбрался из своего кресла и пересел на стул у стола. При этом на на лице, ни в глазах не мелькнуло и тени боли, которую должен был бы испытывать человек с переломом. То есть обращался он со своей ногой как с колодой ну или протезом. - Мы можем продолжить беседу за столом, - добавил он.
Шэйлариана д’Асант: Графиня пересаживается за стол, и степенно кивнув, некоторое время все-таки уделяет молчаливому поглощению пищи. Смотреть как она ест - тоже своеобразное удовольствие для эстета. Ни единого лишнего движения, грациозные и плавные жесты, легкие касания столовых приборов - кусочки мяса она разделывает практически филигранно, отдавая действительно должное местой кухне. И лишь когда еда подходит к концу, и приходит время десерта, женщина вновь нарушает тишину залы: - Я не заметила от вас ни единой эмоции боли, любезный барон. Что это - новое алхимическое зелье для подавления чувствительности?
Талврин "Могильщик": Баронет ест, поглядывая на графиню и откровенно любуясь ее грацией и повадками. Не каждый день встретишь такое совершенно человеческое существо, да еще в этой глуши. У него самого манеры хорошие, есть и небрежность, свойственная аристократам, и изящность. Видно, что баронет получил хорошее воспитание и не растрачивает его, забывая тогда, когда его никто не видит. Истинный аристократ всегда держит себя так, как будто бы находится на королевском приеме, и Эрик служил иллюстрацией к этой фразе. Он сидел прямо, не касаясь спинки стула, и не уронил ни один кусочек пищи, что свойственно людям с не столь отточенными манерами. - Алхимия? О, нет, миледи, - улыбнулся он на вопрос дамы и, чуть помедлив, ответил. - Вы удивительно наблюдательны и не стесняетесь спрашивать, если Вам что-то любопытно. Это делает Вам честь. Я и правда не испытываю ничего из того, что люди зовут болью - просто так уж устроен. С самого рождения мне это неведомо.
Шэйлариана д’Асант: Женщина опускает ресницы, принимая похвалу - она из той породы аристократов и дам, что действительно умеют это делать, не опускаясь до пустого кокетливого отнекивания, или до черезмерной гордости над упомянутым фактом. Но при этом создает у собеседника четкое ощущения, что его слова не пропали даром, достигнув не только этих нежных ушек, но и чего-то более глубокого в ее характере. Легко усмехается, приподнимая бокал - с едой графиня предпочитает вкушать виноградный сок, а не вино. Сейчас ее вуаль откинута назад, превратившись в укрывающий сложную прическу покров. - Правда - одно из самых сильных оружий в этом мире. Уступает лишь любви, и, возможно, надежде. - С достоинством отвечает она баронету, и смотрит на него с интересом. - Отсутствие реакции на боль...Видимо, вы с детства должны отличаться крайней аккуратностью и наблюдательностью, коль нет возможности иного контакта с собственным телом. Распространяется ли это на удовольствие?
Талврин "Могильщик": Баронет отчетливо изучает женщину и любуется ею - но как-то отстранено, не как женщиной из плоти и крови, а скорее как неким прекрасным произведением искусства. - Нет, миледи, во всем остальном я - совершенно обычный, можно даже сказать заурядный человек. В отличие от Вас, - Эрик галантно улыбнулся, показывая, что ценит находящееся рядом с ним существо должным образом и понимает, как ему повезло. - Большая удача принимать Вас, миледи графиня.
Шэйлариана д’Асант: Она слегка приподнимает бровь, выражая промелькнувший вопрос в ответ на его только что отзвучавшую фразу, и усмехнувшись, проводит ложечкой вдоль по сливочной поливке десерта, прежде чем подхватить ялую вишенку. Впрочем - легкая вопросительность быстро вытесняется более отчетливым недоумением. - Как могут отсутствовать боевые реакции и при этом присутствовать противоположные? Я предположила, что пониженная чувствительность является общей...Не расскажете ли мне данный вопрос несколько более подбробно, барон? Я ощущаю здесь значительный пробел в своих знаниях, и желала бы его восполнить, раз есть оказия. Благодарю вас...- На миг прикрывает пушистыми ресницами темные глаза, любезно улыбнувшись. - Всякой женщине донельзя лестно услышать столь возвышающие ее слова. Разумеется, я бы не стала столь стремительно утверждать и о вашей "заурядности". Не слишком ли вы критичны?
Талврин "Могильщик": - Я просто объективен, - Эрик сейчас - само обаяние, и очень, очень трудно угадать в его словах какой-то иной подтекст. - Вы - на редкость удивительное создание, и роль свою исполняете блестяще. Так что рядом с Вами почти все прочее - банальность и заурядность. - отпив из своего бокала немного воды, баронет постарался удовлетворить любознательность графини. - Вам это тоже кажется странным? Мне тоже. Но это факт - я все чувствую. Все, кроме боли. Это некий странный дар, хотя скорее проклятье, достался мне при рождении. Говорят, в нашей семье это не единственный случай - но те, кто его получает, редко доживал и до двадцати лет. Так что мне повезло - или может быть, дело не только в везении. Вы правы, приходится быть очень осторожным и постоянно следить за телом - как бы не пропустить чего... неприятного. Или не запустить болезнь, которую в противном случае можно было бы легко обнаружить по болевым ощущениям. Это все довольно утомительно и часто бесполезно. Если желаете что-нибудь еще узнать, миледи - я весь в Вашем распоряжении, - искренне предложил баронет.
Шэйлариана д’Асант: Женщина заинтересованно дотрагивается до точеного подбородка кончиками длинных пальцев, рассматривая баронета с новым проблеском интереса - теперь и сам Эрик может ощутить каково это - быть привлекающим обьектом для чьего-то исследования. Взор графини скользит по собеседнику, и не будь атмосфера настолько сбалансированной, а обмен фразами именно данного оттенка, можно было бы предположить за настолько откровенным изучением некоторую двусмысленность. - Звучит донельзя соблазнительно, признаюсь вам. Позволили бы вы мне изучить вас поближе? Если указанное вами "проклятие" не является метафорой хоть в каком-то смысле, то было бы крайне занимательно обнаружить в вас некоторые подтверждения подобному предположению. Признаюсь, я недавно читала о подобном...как раз в контексте родовых проклятий. Есть ли на вашем теле такие-либо родимые пятна нетипичной формы, либо же места, помимо нечувствительности к боли не обладающие вообще никакой чувствительностью впринципе? - С интересом уточняет она.
Талврин "Могильщик": - В самом деле? - оживился баронет, и глаза его полыхнули неподдельным восторгом интереса, даже одержимостью какой-то, что могло бы напугать менее выдержанных людей. - Вы что-то знаете о подобных родовых проклятиях? Нет, ничего такого нет - ни родимых пятен, ни каких-то странных участков, - покачал головой баронет. - Не сомневайтесь - свое тело я изучил очень основательно.
Шэйлариана д’Асант: Женщина кивает ему, выныривая из задумчивости, что было раскрыла над ней обьятия. После чего делает легкий жест ладонью, словно приглашающий. - Кое-что знаю - мне часто попадается интересная литература. Интересно было бы применить свои знания на практике, признаюсь. Не позволите ли вы мне осмотреть вас ближе, барон? Лучше всего было бы без верхней одежды - боюсь, что мне порой будет необходим легкий телесный контакт...ничего такого, что могло бы смутить вас, я смею надеяться. - Приподнимает она одну изящную бровь - такая просьба от высокой аристократки может вызвать любую реакцию у аристократа собседника, и графиня с немалым интересом ждет, что же ответит на сие баронет.
Талврин "Могильщик": Мужчина на секунду задумывается, потом выныривает из своих мыслей и кивает, не слишком поспешно, но и без лишней медлительности: - Разумеется, Вы можете располагать мною, как Вам будет угодно, я же обещал. Могу ли просить Вас о похожем? Можно ли измерить Вас? Длину конечностей, еще кое-какие измерения... Все только в научных целях, - серьезно заверил Эрик. Он относился ко всему этому не то что по-детски наивно, просто его кажется занимали совсем другие вещи, вместо плотских удовольствий этот человек упивался наукой, и глаза его лихорадочно заблестели от новой возможности.
Шэйлариана д’Асант: Удовлетворенная обьяснением и особенно - дополнением о сугубо научности целей, графиня милостиво склоняет голову, выказывая свое расположение просьбе еще до того, ак размыкает уста и звучит приятное: - Я не имею никаких возражений по вашему вопросу. - Тонкие пальцы подхватывают салфетку со стола, и промокают алые губы белоснежным углком, стирая и без того не существующие следы трапезы. После чего аристократка встает из-за стола, и неторопливо его обходит, остановившись вскоре рядом с баронетом и глядя на него выжидающе. - Вы предпочтете переместиться в кресло, либо же остаться здесь? Воистину, мне было бы удобно осмотреть вас на сидении без высокой спинки. Графиня явно решительна и целеустремленна - наметив желаемое действие, она приступила к его исполнению без лишних проволочек.
Талврин "Могильщик": - Полагаю, удобнее будет заниматься опытами в прозекторской... Янош, где тебя черти носят! - баронет принялся энергично командовать слугами. Видно было, что все желания Эрика должны быть исполнены немедленно, и слуги отлично об этом знали. Старательно пряча некоторое удивление - право слово, нечасто можно застать встречу двух таких интересующихся наукой людей, Янош, пока другой слуга убирал стол, указал миледи графине путь в ту комнату, где Эрик занимался своими изысканиями. Это была чистенькая, хотя и слегка зловещая комната. Несмотря на то, что убирались здесь видимо очень часто, в воздухе витал призрачный аромат, трупный сладковатый запах, который невозможно было истребить воскуриванием приятных трав, чем тут и занимались. Правда, запашок этот был едва заметным, и его серьезно забивали запахи благовоний. Янош растопил камин, и прохладная комната начала согреваться. Кроме большого стола, доски которого прямо светились чистотой - его недавно скребли, обнажив белую, приятную древесину - в комнате было множество полок с инструментами всякого медицинского характера и довольно зловещего вида, вроде зубчатых пил для перепиливания костей, пучки каких-то трав, несколько стеклянных сосудов с диковинками, плавающими в жидкости, препятствующей их разложению - двухголовый цыпленок или мышь с двумя хвостами... Также в комнате были шкафы, кушетка, несколько кресел, стульев и табуреток. Эрик, дохромав до табуретки, опустился на нее и, не дожидаясь, пока комната прогреется, скинул верхний камзол и рубашку - надо сказать, и то, и другое хорошей материи, да и портной не подкачал. Слуга поднял длинные волосы молодого человека и завязал их в высокий хвост лентой. Эрик, все так же поблескивающий маниакально глазами, был готов к осмотру - а в необходимости более подробного изучения была кушетка. Слуга скромно удалился, оставив господ заниматься своей наукой или что там им еще вздумается.
Шэйлариана д’Асант: Графиня уделила должное внимание окружающей ее обстановке, и похоже именно сейчас ее последние сомнения в том, с кем именно свела ее судьба на ночной дороге, стремительно развеялись без следа. Не сказать бы чтобы ее взгляд так уж прикипал к заспиртованным диковинкам, скорей уж был на них брошен беглый и не слишком заинтересованный - толи леди все-таки предпочитает не портить себе впечатление от комнаты, толи там нет для нее решительно ничего сверхинтересного, толи попросту куда более сконцентрирована на той цели, что привела ее сюда. Темноволосая "цель" продемонстрировала порадовавший графиню энтузиазм и скорость в подготовке осмотра, уже сидя с обнаженным торсом в тот момент, когда женщина закончила с осмотром помещения - это легко понять по промелькнувшей на алых губах одобрительной полуулыбке. Некоторое время Шэйлариана просто внимательно рассматривает юношу, стоя поодаль - Эрик может отследить движение ее взгляда по своему телу, пусть вуаль и вернулась на законное место, укрывая ослепительную красоту черт, все-таки она не настолько плотна, чтобы не рассмотреть движение ее зрачков. Потом она медленно и очень неторопливо обходит вокруг него, все так же пока не касаясь, даже заложив за спину ладони и обхватив тонкое запястье одной руки длинными пальцами другой. В этот раз на графине можно несколько раз прочитать промелькнувшие эмоции - то гримаску недовольства, а вот и некоторое недоумение...Словно она пытается что-то найти, весьма серьезно предполагая, что это нечто имеет место быть, и ее и раздражает и интригует, что пока попытки не увенчались успехом... ...И лишь после примерно двадцати минут изучения, молодой бронет может ощутить первые прикосновения. Не понять, по каким именно признакам она выбирает места для прикосновений - но они как минимум приятны. Кончики пальцев у нее истинной аристократки нежны и горячи, и скользят вдоль его спины, плеч, легко трогают пушок на задней стороне шеи, пробегаются вдоль позвоночника неторопливым, нажимающим прикосновением...Изучающие и словно порхающие прикосновения как будто рисуют на коже баронета причудливый узор.
Талврин "Могильщик": Баронет сидит тихо, с легкой улыбкой наблюдая за действиями графини и стараясь понять, что же она делает. С одобрением промелькнувшим отметил, как женщина восприняла комнату - ему явно больше нравится что она сосредоточилась на его особе, чем на спиртованных червячках.
Шэйлариана д’Асант: Графиня еще раз проводит кончиками пальцев вдоль позвоночника юноши, порой задерживаясь на каких-то участках, после чего неторопливо поднимается вверх от поясницы, замирает прикосновением на каком-то участве между лопаток...чуть обходит сбоку, и кончиками пальцев подхватив его за подбородок, поворачивает лицо баронета так, чтобы иметь возможность смотреть ему в глаза и с кошачьей мягкостью предупреждает: - Сделайте глубокий вдох, выдохните и напрягите мышцы пресса...- После чего что-то делает. Что именно - юноше вряд ли получилось рассмотреть или внимательно прочувствовать - ну разве что давление ладони на спину, и ощущение, что на несколько мгновений он физически не способен разорвать зрительный контакт с графиней. Потому что почти сразу после ее слов он чувствует...наверное это боль? Коротко вспыхнувшая где-то внутри огненная искра и столь же мгновенно погасшая.
Талврин "Могильщик": Весь поглощенный интересом к тому, что происходит, баронет сейчас доверился рукам совершенно незнакомой женщины с редкой доверчивостью. Хотя скорей эта доверчивость не от наивности, а от расчета - не сунувшись в неизвестное, ничего и не узнаешь. То, что сделала графиня, заставило его на секунду сбить дыхание, а зрачки глаз немедленно расширились - нормальная физиологическая непреднамеренная реакция на боль. На лбу выступила испарина - тоже реакция, которую нельзя избежать или подделать. - Это что? Как Вы это сделали? - как только странное ощущение исчезло, все вернулось на круги своя, разве что сердце билось чуть быстрее. Эрик завертелся на табуретке, в попытках добраться до записной книжки - записать опыт.
Шэйлариана д’Асант: Ощущение прикосновения пропадает, да и странное чувство, что ему сопутствовало - так же тает без следа. Графиня изящным движением опускает вуаль на место - и когда она успела ее откинуть? - Так ощущается боль, любезный барон. - В приятном голосе слышны смещанные чувства - она кажется и довольной прошедшим эффектом, и чем-то раздосадованной. - Однако, это был единичный случай и вашу проблему он не решит. Одно могу сказать вам с вероятностью около в семьдесят процентов - ваша специфичность результат проклятия. Дивный случай, впервые вижу такое и не припомню чтобы читала о чем-то конкретно подходящим под описание...
Талврин "Могильщик": - Занятно... - пробормотал баронет, ловя следы нового, незнакомого ему до сели ощущения. - Вы коллекционируете проклятия? - Эрик спросил на полном серьезе - бывают разные увлечения, почему бы красивой умной графине не иметь вот такое. - Вы знаете, мне интересно, но я не очень хочу решать проблему и уже как-то давно не считаю это проблемой - скорее личной особенностью.. И все же - как Вы это сделали?
Шэйлариана д’Асант: Графиня опускается на край кушетки, и медленным движением расправляет складки платья. Контаст ее с помещением настолько разителен, что хочется во что-то не поверить. Или в графиню или в кушетку. - Я коллекционирую знания. - Так же серьезно ответила аристократка собеседнику. - Люди порой не понимают, какими сокровищами они обладают. Так вышло, что в начале своего жизненного пути я была ограничена в возможностях...очень ограничена. Теперь же с желанием и неутомимостью собираю все то, до чего способна дотянуться - благо, возможности у меня весьма обширны. Она неторопливо поправляет золотой локон, пропуская его между пальцев. - Я читала о подобном. И основываясь на своих знаниях, предположила что дело может быть совсем не в вас...Бывает же - что проклинают род, или дитя во чреве матери. Вы на миг - очень краткий - забыли себя, и боль проявилась. К сожалению, более данный трюк - а сие не более чем обманка - не пройдет. Если вас это не интересует, барон, это вполне интересует меня - не желаете ли стать частью моей коллекции необычного? Я могла быпо пробовать поискать что-нибудь подходящее...
Талврин "Могильщик": Баронет рассмеялся - несколько странным смехом, но вполне доброжелательным. Мысль о коллекции его видимо сильно забавляла. - Охотно, миледи графиня! В обмен на то, что буду знать своих соседей по полочке - я, знаете ли, тоже коллекционер, - одевшись и записав в блокнот опыт торопливым почерком, в котором потерялся бы и лучший криптограф, Эрик достал размеченный гибкий шнур - измерять графиню вдоль и поперек.
Шэйлариана д’Асант: Женщина весьма спокойно воспринимает замеры - собеседник пообещал, что будут они весьма корректны, и покуда это соответствует истине, графиня послушна на диво для тех, кто ее бы знал. Видимо - уговор дороже многих пустых слов. Похоже, что ее не менее хабавляет энтузиазм баронета в его пожелании. - Там много уровней, любезный барон. Однако я порадую ваше внимание теми, кто привлечет мое в чем-то большем, нежели обыденная вспышка любопытства к новому. Отчего нет...Завтра я покину вас, посему заранее хотела бы знать - как я могу подать вам весточку и пожелать встречи, если в руки мне попадет информация в которой необходим будет новый осмотр или же ваше участие.
Талврин "Могильщик": Эрик проводил измерения быстро. ловко и очень аккуратно, спрашивая разрешения, прежде чем коснуться сомнительных мест при измерении высоты груди или длину ноги. Сделав промеры и записав их, он достал нечто вроде измерительного циркуля и тщательно отмерил лицо женщины, и еще и сделал несколько набросков. При этом глаза его горели, выдавая присутствие какой-то мысли научного свойства. - Связаться со мной можно письмом, миледи, - сообщил Эрик где-то между замерами. - В столице в таком-то квартале пошлите слугу найти Одноглазого Джона - он передаст.
Шэйлариана д’Асант: Графиня его внимательно изучает на протяжении всех замеров. Когда она не улыбается и замирает, то становится действительно похожей на статую. Цвет лица бы еще по-белее, и сходство могло бы стать необычайным. - Я запомню, благодарю вас. Как кого мне вас обозначить для Джона?
Талврин "Могильщик": - Хм... Можете сказать, чтобы передали письмо Могильщику, - серьезно ответил баронет и улыбнулся. Беседа графини и баронета продолжалась еще пару часов - изобилуя некоторой терминологией, в которой был явно сильнее юноша, нежели леди, однако порой и ей случалось вставить несколько разумных слов, что вызывали его интерес. Разошлись по покоям заполночь, но еще не дождавшись рассвета - и дом погрузился в сонное молчание, прерываемое лишь негромкими шорохами и тресками, столь характерными для старых строений с почтенной историей. - Однако время позднее и, как бы не хотелось мне еще Вас порасспрашивать - не смею больше задерживать. Янош!!! Слуга тут же появился - видимо, он караулил за дверью. Не совсем понятно, почему в доме не пользовались колокольчиками для вызова слуг. Видимо, баронет так выпускал излишки энергии, может быть, они скапливались в нем из-за вынужденного малоподвижного образа жизни. Тем не менее, мрачноватый, а может просто хотящий спать слуга отвел графиню в достойную опочивальню. Не графские, конечно, покои - но баронские вполне, и белье очень чистое. А на следующее утро, очень рано, Дорош съездил куда-то в деревню, привез мастера - и уже через каких-нибудь два часа катера была починена и готова к дальнейшему путешествию. Она была подана рачительными слугами ко входу - откушав с гостеприимным хозяином легкий завтрак и насладившись приятной беседой, аристократка пожелала баронету скорейшего выздоровления, и уточнив еще некоторые детали, новые знакомые расстались. Сохранив друг о друге несколько необычных воспоминаний и весьма оригинальное мнение.
полная версия страницы